При этих словах Скрудж-ребенок словно бы подрос на глазах, а комната, в которой они находились, стала еще темнее и грязнее. Теперь видно было, что панели в ней рассохлись, оконные рамы растрескались, от потолка отвалились куски штукатурки, обнажив дранку. И снова он находился здесь один, в то время как все другие мальчики отправились домой встречать веселый праздник.
Но теперь Скрудж уже не сидел за книжкой, а в унынии шагал из угла в угол. Внезапно дверь распахнулась, и маленькая девочка, несколькими годами младше мальчика, вбежала в комнату. Кинувшись к мальчику на шею, она принялась его целовать, называя дорогим братцем.
- Я приехала за тобой, дорогой братец! - воскликнула она, всплеснув тоненькими ручонками. – Ты поедешь со мной домой! Домой! Совсем! Навсегда! Отец стал такой добрый, совсем не такой, как прежде, и дома теперь как в раю. Вчера вечером я не побоялась – взяла и спросила его, разрешит ли он тебе вернуться домой. И вдруг он сказал: «Да, пускай приедет», - и послал меня за тобой. И ты больше никогда сюда не вернешься. Мы проведем все Святки вместе, и как же мы будем веселиться!
Не веря своему счастью, что отец сменил гнев на милость, Скрудж наклонился и с чувством обнял свою сестру.
- Ты стала совсем взрослой, моя маленькая Фэн! – воскликнул он.
Преисполненная детского нетерпения, Фэн засмеялась, захлопала в ладоши и потянула брата к дверям.
- Скорее! Идем же!
Но едва они вышли в прихожую, как ту же грянул чей-то громкий голос:
- Тащите вниз сундучок ученика Скруджа! Он едет домой!
Окинув напоследок своего ученика свирепо-снисходительным взглядом, он пожал его руку, чем подверг того в неимоверный шок.
Тем временем сундучок юного Скруджа был водружен на крышу почтовой кареты, и дети, не мешкая ни секунды, распрощались с учителем, уселись в экипаж и весело покатили со двора. Быстро замелькали спицы колес, сбивая снег с темной листвы вечнозеленых растений.
- Хрупкое создание. Казалось, самое легкое дуновение ветерка может ее погубить. Но у нее было большое сердце. Умерла она замужней женщиной, но у нее остались дети. Твой племянник, - произнес Дух, глядя вслед отъезжающей карете.
Скруджу стало как будто не по себе, и он только и буркнул:
- Да.
